Гульназ С Днем Рождения Поздравления Картинки

А доктор вовсе не думал отбирать у Эмиля монетку в пять эре. Через несколько дней монетка вернется к тебе сама, — сказал он Эмилю.

— Съешь-ка пяток булочек, чтобы монетке не было скучно одной и чтобы она не оцарапала тебе животик. Папа Эмиля был ужасно доволен и весь сиял, когда снова вышел на улицу с Эмилем и его мамой.

Мама Эмиля тотчас собралась в булочную сестер-фрёкен[5] Андерссон, чтобы купить Эмилю пять булочек.

Он кое-что соображал в счете, и, кроме того, ему хотелось есть. Похлопав себя по животу, он сказал: — У меня тут монетка в пять эре, добраться бы только до нее, и я сам купил бы себе булочек.

Подумав еще немножко, он добавил: — Пап, а ты не сможешь одолжить мне пять эре на несколько дней?

Тут папа сдался, и они пошли к сестрам-фрёкен Андерссон и купили Эмилю пять булочек. Булочки были очень аппетитные, круглые и румяные, обсыпанные сахарной пудрой. А у папы на радостях голова пошла кругом, и он решил позволить себе неслыханную роскошь. — Мы заработали сегодня уйму денег, — весело сказал он и, махнув на все рукой, накупил на целых пять эре мятных леденцов для маленькой Иды. Знаешь, в те времена дети были глупы и непредусмотрительны, они не задумывались над тем, потребуются ли им в жизни зубы или нет.

Теперь дети в Лённеберге не едят столько конфет, зато и зубы у них целы!

Едва переступив порог, еще в сюртуке и в шляпе, папа принялся склеивать супницу. Это было проще простого — она ведь раскололась на две равные половинки. Лина от радости запрыгала и закричала Альфреду, который распрягал лошадь: — У нас в Каттхульте снова будет мясной суп! На лужайке между громадными валунами он построил сестренке игрушечный шалаш. А щипал он ее легонько и только тогда, когда ему хотелось съесть мятный леденец. Но тут начало смеркаться, и Эмиль с маленькой Идой стали подумывать, не пора ли спать. И вообще там никого не было, была только супница — уже склеенная, она красовалась на столе. Эмиль и маленькая Ида, прильнув к столу, уставились на чудо-супницу, которая пропутешествовала целый день. А потом с любопытством спросила: — Эмиль, а как тебе удалось засунуть туда голову?

И первое, что она увидела, был Эмиль с супницей на голове. Эмиль срывал супницу с головы, а маленькая Ида визжала. Визжал и Эмиль, потому что супница снова крепко сидела у него на голове. Тут мама схватила кочергу и так стукнула ею по супнице, что только звон пошел по всей округе. Папа был в овчарне, но, услышав звон, кинулся на кухню. Застыв на пороге, он молча переводил взгляд с Эмиля на черепки, с черепков на кочергу в руках у мамы. Не проронив ни слова, папа повернулся и ушел обратно в хлев. Два дня спустя он получил от Эмиля пять эре — все же утешение, хоть и небольшое. Эта история с супницей случилась во вторник, двадцать второго мая. Но, может, тебе хочется услышать и о другой проделке Эмиля?

ВОСКРЕСЕНЬЕ, 10 ИЮНЯ Как Эмиль поднял на флагшток маленькую Иду.

В воскресенье, десятого июня, в Каттхульте был праздник. Ожидалось великое множество гостей из Лённеберги и из других мест.

— В копеечку влетит нам этот праздник, — сетовал папа. В меру большие, в меру круглые, в меру поджаристые.

Она готовила копченую грудинку, телячьи фрикадельки, селедочный салат и маринованную селедку, яблочный торт, запеченного угря, тушеное и жареное мясо, пудинги, две большущие сырные лепешки и особенную, необыкновенно вкусную колбасу.

Отведать этой знаменитой колбасы гости охотно приезжали издалека, даже из Виммербю и Хультсфреда. Сияло солнце, цвели яблони и сирень, воздух звенел от птичьего пения, и весь хутор Каттхульт, раскинувшийся на холме, был прекрасен, как сон. Всюду был наведен порядок: двор расчищен граблями до самого последнего уголка, дом прибран, угощение приготовлено. Он помчался к флагштоку, а следом за ним мчались Эмиль и маленькая Ида. Им хотелось посмотреть, С Днем Рождения Красотка Картинки Красивые Поздравления как Картинки С Поздравлениями С Днем Рождения Внучке на верхушке флагштока взовьется флаг. — сказала мама Эмиля Лине, когда они остались на кухне вдвоем. — Только перво-наперво надо запереть Эмиля — так будет вернее, а то как бы чего не случилось, — заметила Лина.

Мама Эмиля укоризненно на нее посмотрела, но ничего не сказала. В окошко было видно, как «чудесный малыш» носится словно угорелый по лужайке, играя с сестренкой.

Эмиль был в своем полосатом праздничном костюмчике и в кепке на кудрявой головке, а пухленькая Ида — в новом красном платьице с белым пояском. Но, взглянув беспокойно на дорогу, сказала: — Гости будут с минуты на минуту, только бы Антон успел поднять флаг. Не успел папа Эмиля развернуть флаг, как со скотного двора прибежал Альфред и закричал: — Корова телится!

Приспичило ей телиться, когда дел по горло и еще не поднят флаг.

Закинув голову, Ида любовалась позолоченным шпилем на верхушке флагштока. — Оттуда сверху небось все видать до самого Марианнелунда?

— Сейчас увидишь, — ласково и предупредительно пообещал Эмиль. Он взял крюк, к которому прикрепляли флаг, и, крепко зацепив его за поясок Иды, обеими руками потянул за веревку.

Затем Эмиль ловко закрепил веревку внизу, точь-в-точь как делал папа.

Ему вовсе не хотелось, чтобы Ида свалилась вниз и разбилась. И вот она уже висит наверху так же надежно и красиво, как, бывало, раньше висел флаг.

— Не-а, — откликнулась маленькая Ида, — только Лённебергу.

— Эка невидаль, Лённеберга… Тогда, может, спустить тебя вниз? — Смотреть на Лённебергу тоже интересно… Ой, гости едут! Лужайка перед скотным двором была уже вся забита повозками и лошадьми. Но вот гости хлынули во двор и чинно зашагали к дому. Она приехала на дрожках из Виммербю только затем, чтобы отведать колбасы мамы Эмиля.

Да, фру Петрель была шикарная дама в шляпе со страусовыми перьями и вуалью. Каттхульт всегда был на редкость красив, а сейчас, залитый солнечным светом, в яблоневом и сиреневом цвету, он казался особенно праздничным. Фру Петрель увидела его, хотя и была чуть близорука. Внезапно фру Петрель остановилась в замешательстве.

И чего только не взбредет в голову этим Свенссонам из Каттхульта, просто диву даешься! Папа Эмиля как раз выходил со скотного двора, и фру Петрель крикнула ему: — Любезный Антон, что это значит? Он понятия не имел, что так называется красно-белый флаг Дании, страны, где живут датчане. Но он отлично знал, что красно-белое на верхушке флагштока никакой не Даннеброг. И маленькая Ида на верхушке флагштока тоже засмеялась. — Ой, до чего было весело, прямо как тогда, когда Эмиль окунул меня в брусничное варенье!

Она вспомнила тот случай, когда они с Эмилем играли в индейцев и Эмиль пихнул ее в большой медный таз с брусничным вареньем, чтобы она стала краснокожей, как настоящая индианка.

Что правда, то правда, Эмиль всегда заботился о том, чтобы Ида не скучала. — Ну, что я говорила, — торжествующе сказала Лина, увидев, как папа Эмиля тащит мальчика в столярную, куда его обычно сажали за всякие проказы. Эмиль сопротивлялся и, всхлипывая, кричал: — Она ведь сама хотела посмотреть Ма… ри… Ира С Днем Рождения Поздравления Картинки Красивые анне… лу… унд!

Ведь никто никогда не говорил Эмилю, что маленькой Иде нельзя показывать Марианнелунд. Разве он виноват, что она ничего, кроме Лённеберги, не увидела? Но только до тех пор, пока папа не запер дверь и не ушел. Там валялось сколько хочешь разных палок, и чурок, и досок, из которых можно было вырезать разные замечательные вещи. Всякий раз, когда Эмиль после очередной шалости сидел в сарае, он вырезал маленького смешного деревянного старичка. Старичков набралось уже пятьдесят четыре, и похоже, что со временем их могло стать еще больше. А я выстругаю новенького деревянного старичка и буду всегда злой и страшный, и все станут меня бояться. «Будешь сидеть до тех пор, пока хорошенько не раскаешься в своей проделке, — обычно говорил папа. Но Эмиль был благоразумным и редко повторял одну и ту же проделку дважды, он всегда придумывал новую. Он стругал своего деревянного старичка и думал о том, как он поднял Иду на флагшток вместо флага.

Однако родители и гости на своем пиру о нем, видимо, совсем забыли. Тогда Эмиль начал размышлять, как бы ему самому выбраться отсюда. Окошко было высоко, под самой крышей, но Эмиль без труда добрался до него по доскам, наваленным у самой стены.

Отворив окошко, мальчик собрался было спрыгнуть, но увидел, что земля внизу сплошь заросла этой подлой крапивой. Однажды Эмиль уже проделал это — только чтобы попробовать, как она жжется.

Теперь он знал — как, и повторять свой опыт ему не хотелось. Если тебе случалось бывать на таком хуторе, как Каттхульт, ты сам знаешь, сколько там нагорожено всяких строений и пристроек. Стоит попасть на хутор — и сразу захочется играть в прятки. В Каттхульте были не только конюшня, скотный двор, свинарник, курятник и овчарня, но и множество разных пристроек и сараев.

Была там и коптильня, где мама Эмиля коптила свою знаменитую колбасу, и прачечная, где Лина стирала грязную одежду, и еще два сарая, стоявших рядом друг с другом.

В одном держали дрова и разный столярный инструмент, а в другом — скалку для белья, валёк и разную вкусную снедь. Эмиль и маленькая Ида любили по вечерам играть в прятки, бегая между всеми этими постройками. Он сидел взаперти, и выпрыгнуть из окошка тоже было нельзя, потому что маленькая площадка между столярной и кладовой густо заросла крапивой. Вдруг Эмиль увидел, что окошко кладовой открыто, и ему пришла в голову необыкновенно удачная мысль. Он положит доску между окошками столярной и кладовой и перелезет по ней. Ему порядком надоела эта столярная, да к тому же он проголодался. Эмиль никогда долго не раздумывал, когда ему в голову приходили необыкновенно удачные мысли. Он мигом перекинул доску из одного окошка в другое и пополз по ней! Это было небезопасно, потому что доска была тонкая, а Эмиль тяжелый. «Если все обойдется, отдам Иде моего петрушку», — мысленно пообещал Эмиль. Доска под ним предательски потрескивала, и, взглянув случайно вниз на крапиву, он испугался и потерял равновесие.

Он чуть не свалился прямо в крапиву, но в последнюю секунду ему удалось зацепиться ногами за доску и снова вскарабкаться наверх. — Но петрушку все равно отдам Иде… может… только, я думаю… в другой раз… а может, он к тому же сломался. Ну да я еще погляжу… Он пнул доску ногой, и она скатилась обратно в столярную.