Поздравить С Днем Рождения Женщину Красиво Открытка Людмила

Вы знаете, сколько девочек болеют из-за того, что стремятся похудеть? Доводят себя до изнеможения, анорексии – когда вообще отказываются принимать любую еду! И вот они устраивают большой вечер под эпатирующим названием «Fat woman» («Толстуха»). Нет, они не провозглашают полноту новым эстетическим стандартом.

Они вообще против всяких стандартов, за разнообразие, индивидуальность.

Они занимались с Диком в одном компьютерном классе, там и познакомились. Дик понравился ей тем, что у него тоже не было больших шансов нравиться девушкам. Поэтому, когда Дик по-деловому осведомился: «Где бы нам заняться сексом?», она была неприятно удивлена и сказала: «Мне бы этого сейчас не хотелось». Через пару дней Дик сообщил, что где-то в городе открылась выставка картин молодого художника, не сходить ли им. Квартира, куда они вошли, была и в самом деле увешана акварелями. Только в ней никого не оказалось: автор картин, его друг, как объяснил Дик, уехал на пару дней.

То, что с ней произошло, было натуральным изнасилованием.

Она нуждалась в срочной помощи гинеколога, да к тому же боялась, что забеременела. В их практике это был не первый случай date raping (изнасилование во время свидания). И они хорошо знали, что ни один суд к рассмотрению такое дело не возьмет. Можно было бы, конечно, упрекнуть: «Что же ты, дуреха, вчера родилась?» Но никто себе этого не позволил. Послали сделать сразу два теста – на вензаболевания и на беременность. Он храбрился, держался нагло: – А чего она ко мне на свидания ходила, если не хотела со мной спать? – А тебе никто не объяснял, что если женщина говорит «нет», ее не принуждают насильно?

Потом девочки жестко сообщили ему решение совета: – Если она беременна – дашь деньги на аборт, если решит рожать – будешь платить алименты.

Точно не считала, но на глазок не меньше трети присутствовавших на заседаниях женского совета – парни.

И мне очень полезно понимать женскую психологию и иметь представление об истинном равенстве.

Мне до смерти надоели смазливые Барби, у которых одно на уме – как выглядеть секс-бомбой и как охмурить побольше парней. Это имена трех руководителей Программы женских исследований в университетах: Северо-Западном (Чикаго) – Арлин Дэниелс, Мичиганском Государственном – Джойс Лейденсен и Кларк колледж – Валери Спёрлинг.

Каждая из них очень интересная личность, о каждой можно написать целую книгу. Арлин Дэниелс, 70 лет, яркая, подвижная, темпераментная – одна из классиков феминизма в Америке.

Она энергично боролась за женское равноправие – и статьями, и книгами, и лекциями. Она участвовала в различных феминистских организациях, какие-то создавала сама. Она воплощает свои идеи в жизнь последовательно и неукоснительно.

Сказала, что женщина должна делать свою карьеру наравне с мужчиной и независимо от него. И вот она почти все время своего супружества живет с мужем на расстоянии полутора тысяч километров (см. – Наше общество строго разделено на два лагеря – мужчин и женщин, – наставляет она меня.

– Именно по этому признаку пола идет водораздел человечества. И при существующем порядке вещей в руках мужчин находится власть.

Это ничем не прикрытая эксплуатация одного пола другим. Современная жизнь устроена так, что создает общественные условия, благоприятные для одного класса и неблагоприятные для другого. Первым эти условия предоставляют максимальные возможности для самореализации, для выявления своих способностей, словом – для развития личности.

Для вторых же созданы всевозможные препятствия – от детей и домашнего хозяйства, которые традиционно лежат на женщине, до областей деятельности, где женское участие всячески ограничено. Да, я как раз накануне очень внимательно смотрела ток-шоу Опры Уинфри под будоражащим названием «Hearts different also?» («А что, сердца у нас тоже разные?») Речь идет о том, что врачи-кардиологи лечат пациентов с сердечными заболеваниями, мужчин и женщин, по-разному. – Это же настоящая дискриминация!» Пожилой доктор, кардиолог с большим стажем, несколько минут не может начать говорить: так велик накал женских страстей. Наконец Опра с трудом успокаивает участниц шоу, наступает тишина.

Опытный врач объясняет: «Мужчины и женщины отличаются не только анатомией, у них различный тип нервной системы.

На состояние сердечной деятельности оказывают влияние ежемесячные циклы и климактерические состояния.

Поэтому сердечные приступы проходят по разным схемам – соответственно и лечить их надо по-разному». В шуме, гаме и ругательствах можно отчетливо услышать страшные обвинения: «Это же сексизм!» Абсурд этой реакции мне очевиден, Арлин – нет. Она тоже крайне возмущена доктором-сексистом: – Болтовня о половых различиях – это только псевдонаучный повод поддерживать неравенство полов. – Послушайте, Арлин, но ведь равенство – не значит тождество. Вы же не можете отрицать, что самой природой оба пола разделены по психофизиологическим признакам?

– Физиологическим – да, конечно, – неохотно признает она очевидное.

– А вот психологическим… У нас достаточно авторов, которые пишут на эти темы. Но в своей книге «Ты просто не понимаешь» она описывает, как по-разному общаются мужчины и женщины, как в разной манере ведут беседу, как различно относятся к супружескому диалогу. Она разве не понимает, что, подчеркивая психологические особенности каждого пола, только дает повод для нового всплеска сексизма? – Ну хорошо, подчеркивай не подчеркивай, различия-то существуют? – Существуют постольку, поскольку их Поздравить С Днем Рождения Женщину Александру Красивой Открыткой определяет общественное мнение. И поскольку по-разному воспитываются мальчики и девочки.

Девочек приучают к домашнему хозяйству, мальчиков – к технике. Девочку упрекают: ты лазаешь по деревьям, как мальчишка. А над мальчиком посмеиваются: что ты плачешь, как девчонка.

Вот вам истоки этих ваших «психофизиологических различий». Создавать новое общественное мнение: между мужчинами и женщинами нет никаких различий, кроме некоторых анатомических. Она обаятельна совсем по-другому: негромкий мелодичный голос, мягкая улыбка. Она бы никогда не могла жить с ними раздельно, как Арлин Дэниелс. Вместе с тем к ней часто приходят сослуживицы со своими проблемами. Ее конек в женских исследованиях – положение женщин в науке и в руководстве.

Пристально изучает она женскую ситуацию в родном университете. …В ближайшее воскресенье Джойс организует митинг женщин-преподавателей. На главной площади, в самом центре университетского кампуса, собираются студентки, аспирантки, лекторы, инструкторы (низшее преподавательское звено), помощники профессора (следующая ступень) и профессора. Участницы несут плакаты: «Женщинам – равные возможности!»; «Две трети руководящих должностей – женщинам». Смысл выступлений: если женская часть преподавателей составляет большинство, то их участие в руководстве должно быть пропорциональным.

Так случилось, что на другой день я оказалась в кабинете одного из вице-президентов университета. Он извинился, что не имеет достаточного времени на беседу со мной: ждет группу советников. По поручению президента они должны отобрать кандидатов на вакансии – одного декана и трех завкафедрами.

«Ректор высказал свое пожелание: по возможности, все четверо должны быть женщинами», – сказал вице-президент. Валери Спёрлинг представляет собой новое поколение феминисток. Впрочем, интересы ее значительно шире, чем только женское равноправие. Она называет себя социалисткой и придерживается довольно радикальных революционных взглядов.

Ее вообще не устраивает существующий капиталистический строй, она сторонница классического социализма («но, конечно, не такого уродливого, как был в СССР»). Потому что идет нещадная эксплуатация дешевого труда рабочих третьего мира. С глобализацией экономик развитых стран эта эксплуатация станет еще жестче. Это относится и к ситуации внутри самой Америки: богатые богатеют – бедные беднеют. Они живут уже 14 лет, трогательно относятся друг к другу (каждый месяц празднуют дату знакомства), ведут общее хозяйство. Но религия только помогает государству укреплять несправедливый порядок вещей – эксплуатацию человека человеком. В отношении женских проблем Валери также придерживается крайних взглядов: – Мужской мир никак не может отказаться от взгляда на женщину как на объект сексуальных вожделений. При этом мужчины нам предписывают те эстетические нормы, которые им самим нравятся. Как величайшее разоблачение мужского сексизма Валери показывает мне ярлычок от платья, только что вывешенного в модном магазине.

Дело в том, что американская женская одежда имела до сих пор размеры, начиная со второго. – Представляешь, какие лишения – диеты, физические нагрузки – должна переносить женщина, чтобы довести себя до такой худобы. Это ведь уже не просто худоба – это истощение всего организма. – Ну, что ж, – улыбаюсь я, – тогда вашим женщинам надо ехать в Африку. – Там родители откармливают своих дочерей до таких объемов, что они с трудом передвигаются.

И все-таки мне нравится Валери, нравится парадоксальность ее мышления, неамериканская резкость ее суждений. Я уже почти готова записать себя в ряды ее сторонников. Как вдруг происходит нечто абсолютно непредвиденное. Валери часто бывает в России, следит за нашей печатью. Однажды она мне говорит, что прочла в «Известиях» статью, где автор с иронией описывает историю Лорены Боббит (отрезавшей у мужа детородный орган) и суд, который полностью эту женщину оправдал. И пока обдумываю – скрыть или сознаться, она уже догадывается сама: – Подожди-подожди, так это ты написала ту статью? Она не набрасывается на меня с бранью, она продолжает мне улыбаться. Но с тех пор я чувствую, ее симпатия ко мне резко убывает… Гей-проблем. Я неспешно гуляю по Сан-Франциско, наслаждаюсь его изумительной красотой. Нигде не встречала я вместе столько образцов архитектурной изобретательности и разнообразия идей. Жаль только, улицы сами по себе узенькие, не разойдешься. В городе я впервые, но название Кэстро-стрит я, кажется, слышала раньше, не могу вспомнить, в связи с чем. Жители высыпали из домов: сидят на верандах, разглядывают витрины, небольшими кучками тусуются на углах. – будто вся эта публика за мной исподтишка наблюдает.

На всякий случай останавливаюсь у зеркальной витрины, тщательно оглядываю себя. Одежда, прическа – вроде бы все в порядке; по виду, кажется, мало отличаюсь от других пешеходов.

Пора возвращаться в Москву, думаю: это уже похоже на паранойю. Сзади слышу шаги, похоже – ботинки на толстой солдатской подошве.

Я останавливаюсь – шаги замирают, я ускоряю ход – шаги тоже. Ну ясно же, что у меня появилась мания преследования. Кто же будет за мной следовать в яркий полдень на переполненной улице?

Ничем не примечательна – худощавая, короткая стрижка, джинсы; ботинки – здоровые, с тупыми носами, на толстой солдатской подошве.

От неожиданности моего разворота она чуть не натыкается на меня. Потом приветливо улыбается, говорит: – Здравствуйте.