Поздравления С Днем Рождения Девушке Куме Своими

Незнакомец, стоя в углу, следил за всеми ее движениями. На лестнице послышался шум – это жильцы возвращались с бала.

Подойдя к двери и прислушавшись, он убедился, что никто ничего не слышал, – все было тихо. Убийца подошел к окну и окровавленной рукой приподнял занавес – тоже тихо. Тогда он возвратился в спальню, открыл шкафы и вынул деньги, которые жертва должна была отнести днем нотариусу.

В это время Полина хрипела в предсмертной агонии, но он уже не обращал на нее внимания. Потом осторожно приоткрыл дверь на лестницу и, убедившись, что там никого нет, вышел. Было только одно обстоятельство, которое не смогли объяснить, – почему из такой раны почти не было крови.

Врачи утверждали, что смерть наступила до того, как был нанесен удар, – от страха. Теперь мы опишем то, что увидели, придя спустя шесть часов после совершения преступления. Прежде всего, мы вошли в переднюю – небольшое квадратное помещение, в котором у правой стены стоял стол, покрытый салфеткой. С левой стороны находились окна, которые выходили во двор. На окнах висели занавеси, одна из которых была запачкана кровью. Напротив входной двери находилась дверь в столовую, обставленную ореховой мебелью, а дальше была спальня. Около дивана – туалетный столик, заставленный флаконами и щеточками, а посередине него – чашка, до краев наполненная окровавленной водой. Направо – альков с постелью в полном беспорядке, так как простыня и одеяла лежали на полу.

Юбка и чулки также лежали на полу, а на стуле – шелковое платье.

У изголовья кровати стоял ночной столик с открытыми ящичком и дверцей.

Напротив дивана стоял открытый зеркальный шкаф, в котором тоже все было в беспорядке и запачкано кровью с рук убийцы, когда он искал деньги. Наконец, на диване лежал труп убитой, совершенно раздетой, но крови вокруг не было. Она была убита булавкой так же, как и мадам Мазель.

Затем Панафье привел в порядок дело, снова лег в постель и крепко заснул. У цели На следующий день около 8 часов утра Панафье садился в фиакр, приказывая везти себя в полицейскую префектуру. Въехав во второй двор, он вышел и направился к узкой лестнице. Поднявшись на второй этаж, он вошел в маленькую мрачную комнату, назвал свое имя, и через несколько минут из дверей раздался голос, говоривший: Панафье оказался в кабинете старшего агента полиции.

– Я пришел поговорить с вами о деле на улице Рампон. – Этот человек может быть очень полезен мне, и я попросил бы у вас разрешения видеть его.

Это самый обыкновенный негодяй и мошенник, бродяга, против которого мы в настоящее время ничего не можем предпринять.

– Вы ошибаетесь, мсье, и через несколько дней вы убедитесь в этом. – Я прощу вас, господин Лоре, не спрашивать у меня сегодня ничего.

Я напал на след и считаю необходимым, чтобы вы задержали человека, на которого я вам указал и который был схвачен во время обыска в игорном доме. Я не могу сказать вам ничего до тех пор, пока не увижу этого человека. – Вы говорите странные вещи, – проговорил агент, нюхая табак.

– Должен вам признаться, что мы не имеем ничего против этого человека и скоро его отпустим. – Я могу делать только предположения, но эти предположения основаны на важных фактах. С этими словами агент взял со стола какую-то бумагу и, пробежав ее глазами, продолжал: – Дорогой Панафье, боюсь, что вы ошибаетесь. – Господин Лоре, вы знаете, что я начал свою учебу под руководством человека очень опытного, под начальством М.С.

Каждый раз, когда совершалось какое-нибудь преступление, М.С. раскрывал его, какой бы тайной оно ни было окружено. Только один из преступников спасся от него – это убийца на улице Дам в Батиньоле. двадцать раз думал, что поймает его, и каждый раз негодяй ускользал.

Это настоящий специалист, который убивает ударом булавки. Я долго искал его и думаю, что этот человек находится у вас в руках. Нет, я никогда не видел его, но люди, которые работают под моим руководством, утверждают это. – У нас находится в руках блондин высокого роста с женственным лицом, не носящий ни усов, ни бороды.

Пройдите в ту комнату и оставьте дверь полуоткрытой.

Панафье сразу же исчез за дверью, располагаясь так, чтобы быть невидимым, но самому все видеть и слышать. Агент сразу же позвонил и сказал вошедшему человеку: – Прикажите привести Лебо. Это тот, что был арестован три дня тому назад в игорном доме на улице Рампон. Несколько минут спустя в комнату входил человек, которого наши читатели видели уже два раза. – Надеюсь, что вы решили, наконец, назвать ваше настоящее имя.

– Мы знаем правду, и ваше запирательство не обманет нас. – Я не понимаю, мсье, почему меня до сих пор здесь держат, в то время как остальных уже давно отпустили.

– Показания тех, что были вместе с вами в игорном доме, указывают на вас, как на человека очень опасного.

– Я просто защищал свои права Поздравления С Днем Рождения Сына Знакомой Своими Словами и не разрешал обкрадывать себя. – В ту ночь, когда вас арестовали, вы присвоили себе ставку одного из игроков. Этот господин уверял вас, что я играл на его деньги, – это очень возможно. Я играл на его деньги, но я выиграл, и выигрыш, конечно, уже не принадлежит ему. – Во всяком случае, мсье, – продолжал арестованный, – это дело касается только лично меня и его. И, кроме того, при воровстве наказывается само желание воровать, а я не имел такого желания.

Кроме того, карточный долг стоит и выше, и ниже закона.

– Согласитесь, это удивительно, что рабочий может быть постоянным посетителем Баландье. Я и не думал посещать ее обедов, я не обедаю у нее. – Однако вы ужинали у нее каждый день и уходили только под утро.

– Я приходил по вечерам поговорить с ней, – с некоторым смущением отвечал арестованный. – И я оставался поздно потому, что эта женщина любит остроумные рассказы, и ей нравится мое общество. – Вы говорите, что приходили к ней вечером, но полиция наводила справки в указанной вами мастерской, и там сказали, что вы не работаете и двух дней в неделю. – Это только в последнее время – с тех пор, как я стал посещать эти проклятые дома. – Но, мсье, в этих домах вы не выигрывали, а воровали. – Боже мой, мсье, какие вы употребляете жестокие слова. Если на это смотреть с такими предрассудками, то я, конечно, вор. – Эти слова очень резки, конечно, но верно передают суть дела. – Но дело в том, что общество опирается на ложные идеи и не хочет верить правилу, что нужно брать свое добро там, где оно попадается. Я взял в долг у этого господина деньги, которые он выиграл у других. Я знаю, что в Евангелии говорится: «Не делай другому того, чего не хочешь, чтобы сделали тебе». Этот господин поступил очень плохо – он опорожнил карманы других, а я – его.

И беру Бога и всех святых в свидетели: я позволяю любому в свою очередь опорожнить мой карман. – Вы смелый мошенник, мсье, – сказал он, – и все скоро узнают об этом. Панафье вышел из соседней комнаты и сказал: – Это не тот человек, которого мы ищем, но он поможет нам найти того. Господин, которого приятно было бы иметь другом Красавец Густав (так как это был он), известный читателю по портрету, висевшему в столовой Баландье, несколько смутившись сначала от того, что его знают так хорошо, очень скоро оправился, услышав, как Панафье говорит агенту: – Вы позволите мне сказать несколько слов арестованному? – Милостивый государь, я… – Послушайте, не перебивайте меня. Вы сейчас сами довольно цинично признались в этом; Одним словом, если мы захотим, вы отсюда не выйдете – вам придется Поздравления С Днем Рождения Астролога Своими Словами отправиться в Пуасси. Однако, так как на вас не поступило ни одной личной жалобы, то мы можем и не отдать вас под суд, если вы согласитесь помочь нам. В игорных домах бывает один человек, который нас особенно интересует. Вы знаете этого человека и можете сообщить нам кое-какие сведения о нем. Если бы один из вас предложил мне работу, то я с восторгом стал бы служить правосудию. Я за порядок, за полицию, которую признаю необходимой. Я не был нищим, я стою за плебисцит, и если полиция нуждается в человеке, преданном ей, я к ее услугам. Даже сам агент не мог выслушивать равнодушно это предложение, хотя ему часто случалось слышать подобное.

Что касается Густава, то он не осознавал производимого впечатления. Через них я могу узнать, что происходит в разных местах. И если бы я был убежден в покровительстве… Одним словом, вы на следующий же день знали бы все, что делается и говорится. – Именно это нам от вас и нужно, – сухо сказал агент.

– Прежде всего, – продолжал Панафье, – вы знаете одного человека, посещающего игорные дома. Он действительно бывает у Баландье, и даже так получилось, что я сам привел его туда. Вы знаете, у него много знакомых хорошеньких женщин. Тем более, что однажды, заметив двух высоких малых, следивших за ним недалеко от улицы Омер, я предупредил его. – Нет, я знаю лишь то, что он богат, что он был аббатом, вот и все. Да еще он как-то мне сказал: «Когда вы познакомитесь с какой-нибудь хорошенькой женщиной…» – Хорошо, – с отвращением перебил агент. – Я хочу, чтобы, когда аббат наведается в какой-нибудь игорный дом, он уведомил нас об этом в тот же день. Тогда можно Поздравления С Днем Рождения Прикольные Девушке Словами будет сделать обыск и захватить его, а затем произвести следствие и убедиться, что я не ошибался. – Идите и делайте то, что вам говорит этот господин. Каждый день в 10 часов вы будете приходить сюда с донесением. Не забывайте, что за вами наблюдают и что малейший обман погубит вас. Но каждый человек должен думать о средствах к существованию. Я хотел спросить, где я буду получать вознаграждение? Панафье и агент обменялись взглядами, полными презрения. – Благодарю вас, мсье, – ответил красавец Густав, выходя из комнаты, весьма довольный собой. – И не подумаешь, что есть подобные субъекты, – говорил между тем агент Панафье.

– Если он захочет, то не пройдет и недели, как мы найдем аббата. Сейчас я могу сказать только, что это опасный преступник. Приходите утром, и я передам вам те сведения, которые сообщит мне этот негодяй. Молодой человек вышел и направился к квартире братьев Лебрен. Он был недоволен своим посещением агента Лоре, которое принесло ему немалое разочарование. По донесениям, полученным им об игорном доме на улице Рампон, он был убежден, что аббат арестован, но эта таинственная личность снова ускользнула от него. Только выйдя от агента, он стал сожалеть, что не спросил красавца Густава, был ли аббат на улице Рампон во время полицейского обыска, а также о том, что не попросил у Лоре посмотреть список арестованных и отпущенных после предъявления документов.

Тем не менее, в этой неудаче для него было и маленькое утешение, состоявшее в приобретении помощника в лице Густава Лебо. Не было сомнения, что он наведет их на след аббата, а в случае необходимости и захватит его. У Панафье всегда были под рукой Пьер Деталь и Ладеш, от Лоре он получал сведения, но полицейскими агентами пользоваться не мог, потому что поиски по делу, которым он занимался, были давно прекращены. Несмотря на уверенность в скором достижении цели, у Панафье было тяжелое предчувствие, от которого он напрасно старался избавиться.

«У меня сегодня черные мысли, – думал он, – и это очень глупо для такого благоразумного человека, как я.