Поздравления С Днем Рождения Для Одноклассника 11 Лет

Наши читатели уже знают со слов Панафье, как попасть в игорный дом.

Мы прибавим только, что когда лакей открывал дверь, то вошедшие входили в большой погреб, но не в такой, какие строятся в наше время, а в подземелье со сводом старинной церкви. Это был большой зал, поддерживаемый четырьмя колоннами, стены были оштукатурены и выкрашены белой краской, а колонны обиты зеленым бархатом в высоту человеческого роста. Между четырьмя колоннами стояли два стола, покрытые зеленым сукном с делениями для баккара. Зал освещался четырьмя свисавшими с потолка лампами под абажурами и двумя бра, висевшими в конце зала. Люди, окружавшие столы, судя по одежде, принадлежали к среднему классу, а между тем столы были завалены золотом. Кроме рассказа о драме, которую мы здесь описываем, этот роман повествует о страсти к игре.

Мы хотим показать читателям наиболее опасные игорные дома. В замечательной книге под названием «Игра во Франции», автор которой не посчитал нужным подписаться, мы находим описание различных способов плутовства в игре и просим у этого автора разрешения привести целую страницу его произведения, необходимую для объяснения последующих событий нашей истории: «В Лондоне шулерами используется на железных дорогах очень простое средство: очень прилично одевшись, они садятся втроем в одно отделение и ожидают четвертого путешественника, которого предполагается обыграть. Совершенно естественно, что, видя, как остальные играют, он начинает интересоваться игрой и ставить вначале небольшие суммы в несколько шиллингов. Вначале он выигрывает и, увлеченный выигрышем, начинает ставить все больше и больше, и тогда – прощай его денежки.

Шулера выходят на следующей станции, чтобы на другой день снова начать то же самое.

Несколько лет тому назад двое людей, посещавших высшее общество, были преданы суду за то, что мошенничали в картах. Этот процесс наделал много шума, так как доказал, что в самые лучшие клубы могут пробраться шулера.

Один известный вор в начале своей карьеры выиграл в карты довольно большую сумму денег, которая, однако, показалась ему недостаточной.

Он купил громадное количество игральных карт, уехал в деревню и в течение нескольких лет занимался нечеловеческим трудом: при помощи знаков, ключ к которым имел он один, он отметил каждую карту.

Когда он это окончил, то отправился в Сен-Назер и загрузил целый корабль своим странным грузом.

Судно должно было отправиться 30 числа, а 20 числа того же месяца он сел на пароход и отправился в Мексику. Приехав туда, он при помощи нескольких помощников скупил карты во всем городе и сжег их.

Это происшествие произвело в Мексике страшное волнение, так как игра там считается почти необходимой для существования. Об исчезновении карт говорили в гостиных, гостиницах, на улицах.

И в один прекрасный день распространился слух, что к городу подходит корабль, груженый картами.

Едва это судно вошло в гавань, как почти приступом было взято людьми, покупавшими карты по баснословным ценам и, естественно, игра возобновилась с большим азартом, чем когда-либо. Тогда герой привел в исполнение вторую часть своего дьявольского плана. Каждый раз, когда он садился за игорный стол в гостиной или клубах, он постоянно обыгрывал всех игроков и, странная вещь, это настойчивое выигрывание не возбуждало ни у кого подозрения, до такой степени все игроки убеждены в своей прозорливости. Когда он выиграл довольно солидную сумму, он вернулся во Францию, где, менее счастливый или более неловкий, дал поймать себя».

Игорный дом на улице Омер не был из привилегированных, и большая часть людей, окружавших столы, принадлежала к описанной нами категории.

Теперь читатели, очевидно, достаточно знают о людях, с которыми должны познакомиться.

Братья Лебрен сначала были смущены, очутившись в этом странном обществе, но видя, что на их приход никто из играющих не обращает внимания, головы и взгляды всех были устремлены на зеленый стол, они понемногу приободрились и обошли зал. Оба думали одно и то же: «Он здесь!» – Мне здесь как-то не по себе, – сказал Шарль. – Мне кажется, что в этом месте жизнь человеческая ничего не стоит. Но что для меня не понятно – насколько плохо одеты те, что рискуют подобными суммами. Признаюсь, я мало чувствую доверия к этим господам. – Это может быть следствием того, что нам сказал Панафье.

– Да, если только мы добьемся желаемого результата. – Я не знаю, почему, но мне кажется, что мы достигнем цели. Молодые люди внимательно следили за игрой, когда на другом конце стола кто-то сказал: – Я ставлю двадцать луидоров. Молодой человек, присутствие которого сильно их озадачило, был человек лет около тридцати, изящно одетый, высокого роста, немного худой, но очень симпатичный. Светло-каштановые волосы вились над высоким лбом, глаза темно-синего цвета казались еще красивее под тенью густых ресниц. Красиво очерченные губы были бледно-розового цвета. Вообще, я повторяю, это был очень красивый мужчина.

Молодой человек обернулся и был слегка озадачен, узнав братьев, в то время как те громко смеялись. Он вышел из кружка игроков и сказал, обращаясь к братьям: – Каким образом вы попали сюда? – Да, действительно, это трудно объяснить, – сказал Андре самым естественным тоном. Наши читатели уже видели того, кого мы сейчас описали. – Мы уже давно слышали о многочисленных парижских игорных домах, – отвечал Винсент, – и хотели посмотреть хоть один раз. Ни один из нас не имеет обыкновения бывать здесь – и вдруг все сошлись в Поздравления С Днем Рождения Для Дочери 35 Летием один и тот же день. Здесь такое дурное общество, что мне хочется уйти поскорее. В это время открылась дверь, и вошел Панафье в сопровождении Ладеша. При встрече с братьями он, как было условлено, сделал вид, что не знает их, и, не обращая внимания на того, кто шел сзади них, взглянул на Ладеша, который поспешно направился к столам, взглядом здороваясь с некоторыми игроками. Они сами взяли свои пальто, тогда как лакей поспешно бросился к Андре помочь ему надеть пальто, но ни Винсент, ни Шарль не заметили этого. Несколько минут спустя они вышли на аллею, как вдруг Андре отступил назад, говоря: Но Винсент, узнавший Пьера Деталя, подошел к фонарю таким образом, чтобы закрыть собой своих двух спутников и, в то же время, чтобы быть узнанным.

– Когда мы вошли, я видел, что он поступал точно так же со всеми, кто выходил отсюда, и я предполагаю, что это какой-нибудь мошенник, который ожидает своего спутника, отправившегося поиграть на общие деньги. – Вполне возможно, – беззаботно заметил Андре, беря под руку братьев.

– Но, я до сих пор не могу прийти в себя от того, что встретил вас здесь, – прибавил он. – Пожалуйста, не говорите глупостей, – смеясь, отвечал Андре. – Дело в том, что я не мог поверить своим глазам, Андре. – Да, я понимаю, что это должно было вас удивить, а между тем все очень просто. Ты можешь себе представить, как я весело провел время? Не зная, что делать, так как я сказал, что вернусь не раньше двух часов, я придумывал, как бы убить время. Как вдруг вспомнил об этом игорном доме, о котором мне рассказывали, как об очень интересном. – Я очень рад, что встретил тебя, – смеясь, сказал Винсент, – и очень рад, что у тебя есть свободное время, так как мы сами отправляемся к Бребану ждать там одного человека. – Мы слишком любим сестру, чтобы заставлять тебя кутить. Все трое братьев, разговаривая, отправились к Бребану и заказали ужин. – Странно, – сказал Винсент, оставшись вдвоем с братом, – но мне показалось, что Андре здесь хорошо знают. – Скажите, пожалуйста, – спросил он вошедшего лакея, – правда ли, что наш друг, который сейчас вышел отсюда, приходил сюда сегодня вечером спрашивать обо мне? – О, господин Андре здесь бывает почти каждую ночь. Когда лакей вышел, Винсент обратился к Шарлю: – Вот новость, – сказал он. В эту минуту лакей снова вошел, говоря: – Вас спрашивает один господин. Последний осмотрелся вокруг и был удивлен, увидев братьев одних.

– Ну, – вскрикнул Панафье, – признаюсь, я ничего не понимаю!

Мы не нашли аббата в игорном доме, хотя мы знали, что он был там. Когда же мы вышли, то Деталь сказал нам, что видел вас идущими вместе с аббатом. – Это какая-то мистификация, – с досадой сказал Шарль. – Мы вышли с Андре, нашим зятем, который так же, как и мы, пришел посмотреть этот интересный игорный дом. – А этот дурак Пьер, видя нас выходящими с посторонним, подошел посмотреть на нас чуть ли не вплотную. – Он даже сказал мне, что вы ему подали знак, который обозначал, что вы его поймали – не занимайся, мол, этим больше.

Я сделал ему знак, что это мы и чтобы он остался на своем посту. А этот дурак по знаку, который вы ему сделали, понял, что как будто бы не нужно больше наблюдать и что аббат уже ушел. Он был сильно раздосадован, что позволил обмануть себя, таким образом, и что все приготовления не привели ни к чему. Он даже не смел больше защищаться, и братья, видя его смущение, сжалились над ним.

Я был глуп сегодня и предпочитаю, чтобы вы мне это сказали. – Хватит, – прервал его Винсент, – садитесь за стол и поужинаем. Я расспросил, и мне сказали, что он приходил сегодня вечером и даже много выиграл, но никто не заметил, как он ушел. Впрочем, извините меня, пожалуйста, господа, я поступил, как дурак. Нужно быть совершенно безумным, чтобы воображать, что вы могли выйти с этим человеком. – Но если они оба говорят, что он пришел и что его не видели выходившим, то из этого нужно сделать вывод, что есть другой выход.

Но Ладеша и Деталя не было в фиакре, так как напротив была открыта лавка, и они зашли туда, чтобы убить время. – Вы можете идти, – с гневом сказал Панафье, входя в лавку, и, повернувшись к великану, прибавил: – Ты, Пьер, редкостный дурак. А ты, дурак, принял за аббата одного друга этих молодых людей.