С Днем 23 Февраля Поздравить Друзей С

— заявила Пиппи, совершенно не обращая внимания на господина Нильссона, впавшего в страшное отчаяние из-за промокших насквозь брючек. — Через четыре месяца Рождество и у вас будут каникулы. — Никаких рождественских каникул, никаких даже самых коротких рождественских каникул, — жалобно сказала она.

Тогда мы ждем тебя у наших ворот в восемь часов утра. Ровно в десять часов утра на другой день Пиппи спустила свою лошадь вниз с веранды, а через час все жители маленького городка бросились к окнам, чтобы взглянуть на лошадь, которая скакала бешеным галопом. Дело в том, что Пиппи просто-напросто спешила в школу. Ужасающим, бешеным галопом ворвалась она на школьный двор, на всем скаку соскочила с лошади и привязала ее к дереву. Затем, войдя в школу, она с таким страшным грохотом отворила дверь в класс, что Томми и Анника, а также их славные школьные товарищи буквально подскочили с испугу на скамейках. Томми и Анника рассказали своей фрёкен, что в класс придет новая девочка, которую зовут Пиппи Длинныйчулок.

А фрёкен тоже слыхала разговоры о Пиппи в маленьком городке.

И поскольку это была очень добрая и очень славная фрёкен, она решила сделать все, чтобы Пиппи понравилось в школе. Пиппи, не дожидаясь, пока ее пригласят, бросилась на свободную скамейку. Но фрёкен не обратила внимания на бесцеремонность новенькой и только очень ласково сказала: — Добро пожаловать в школу, маленькая Пиппи! Надеюсь, тебе здесь понравится и ты многому научишься. — Ага, а я надеюсь, что у меня будут рождественские каникулы, — заявила Пиппи.

— Если ты сначала скажешь мне твое полное имя, — попросила фрёкен, — я запишу тебя в школу. — Меня зовут Пиппилотта Виктуалия Рульгардина Крусмюнта Эфраимсдоттер Длинныйчулок. Я дочь капитана Эфраима Длинныйчулок, который раньше был грозой морей, а теперь — негритянский король.

Собственно говоря, Пиппи — это мое уменьшительное имя, так как папа считал, что имя Пиппилотта произносить очень долго. — Вот как, — сказала фрёкен, — ну тогда мы тоже будем называть тебя Пиппи. Ну а что, если мы сейчас чуточку проверим твои знания? — Ты ведь большая девочка и кое-что уже, верно, знаешь. Ну, Пиппи, ты можешь мне сказать, сколько будет 7 плюс 5?

Пиппи удивленно и недовольно взглянула на нее, а потом сказала: — Нет уж, если ты сама этого не знаешь, не думай, что я собираюсь тебе подсказывать! А фрёкен объяснила ей, что так отвечать в школе — нельзя. Нельзя говорить фрёкен «ты», надо обращаться к ней: «фрёкен». — Простите, пожалуйста, — с раскаянием сказала Пиппи. — Ведь ты сама это знаешь, чего ж ты меня тогда спрашиваешь?

Ой, какая же я дуреха, ведь я снова сказала тебе «ты». Простите, — извинилась она и сильно дернула себя саму за ухо. Фрёкен решила сделать вид, будто ничего не случилось. Она продолжала: — Ну, Пиппи, как по-твоему, сколько будет 8 плюс 4? — Конечно, нет, — сказала фрёкен, — 8 плюс 4 будет 12. — Э, нет, моя милая старушенция, так дело не пойдет, — сказала Пиппи. — Ты сама совсем недавно сказала, что 7 плюс 5 будет 12. Какой ни на есть, а порядок должен же быть даже в школе.

И вообще, если ты в таком телячьем восторге от всех этих глупостей, почему не засадишь саму себя в угол и не посчитаешь?

Почему ты не оставишь нас в покое, чтобы мы могли поиграть в пятнашки?

Но не можете ли вы простить меня только в этот последний раз? Но она решила, что нет смысла даже пытаться просить Пиппи еще что-нибудь сосчитать. — Ты можешь ответить мне на такой вопрос: если у Лизы 7 яблок, а у Акселя — 9, сколько яблок у них вместе? — И заодно можешь ответить мне на такой вопрос: если у Лизы заболел живот, а у Акселя еще сильнее заболел живот, кто в этом виноват и где они свистнули яблоки? Фрёкен попыталась сделать вид, будто она ничего не слышала, и обратилась к Аннике: — Ну, Анника, вот тебе пример: Густав был на экскурсии со своими школьными товарищами. У него была 1 крона, а когда он вернулся домой, у него осталось 7 эре. — А я вот хочу знать, почему он так транжирил деньги, и купил ли он на них лимонаду, и вымыл ли он хорошенько уши, перед тем как уйти из дому?

Она подумала, что, быть может, Пиппи больше понравится чтение. Поэтому она вытащила маленькую красивую картинку, на которой был нарисован ёж. — Ну, Пиппи, сейчас ты увидишь что-то забавное, — быстро сказала она, — ты видишь здесь Поздравить Друзей С Днем Рождения Дочери Своими Словами ё-ё-ё-ё-ё-ё-ёжика. А эта буковка перед ё-ё-ё-ё-ё-ё-жиком читается «ё». — Мне кажется, что буква «ё» — какая-то закорючка с запятой внизу и с двумя капельками мушиного дерьма наверху. Но мне хотелось бы знать, что общего может быть у ежа с мушиным дерьмом? Фрёкен достала следующую картинку, на которой была изображена змея, и объяснила Пиппи, что буква перед ней называется «з». — Кстати, о змеях, — сказала Пиппи, — я никогда не забуду гигантского змея, с которым однажды билась в Индии. И каждый день он сжирал пять штук индийцев, а на десерт двух маленьких детей. А один раз он приполз ко мне и хотел съесть на десерт меня, уже обвился вокруг меня — крах-х-х… Но «смеется тот, кто смеется последним», — сказала я и как дам ему по башке — бум, — и тут он как зашипит — уйуйуйуйуйч… И тут я как дам ему еще раз — бум… И он тут же и сдох.

Вот как, стало быть, это буква «з», ну просто удивительно!

А учительница, которая уже подумывала, что Пиппи — скандальный и трудный ребенок, предложила, чтобы весь класс вместо чтения занялся рисованием. «Наверняка Пиппи тоже будет спокойно сидеть и рисовать», — подумала фрёкен.

— Рисуйте что хотите, — сказала она и, сев возле кафедры, начала проверять тетради. Через некоторое время она подняла глаза, чтобы посмотреть, как дети рисуют. Но все сидели за партами и смотрели на Пиппи, лежавшую на полу и рисовавшую в свое удовольствие. — Но, Пиппи, — нетерпеливо спросила учительница, — почему ты не рисуешь на бумаге? — А я ее изрисовала уже всю давным-давно, да и лошади моей никак не поместиться на этой маленькой бумажонке, — ответила Пиппи. — Сейчас как раз я рисую переднюю ногу лошади, но когда доберусь до хвоста, мне, верно, придется выйти в коридор. — А что, если нам вместо рисования спеть небольшую песенку! Все дети поднялись и встали за партами, все, кроме Пиппи, по-прежнему лежавшей на полу. Она велела детям выйти на школьный двор, потому что она хочет поговорить с Пиппи наедине.

Когда фрёкен и Пиппи остались одни, Пиппи поднялась с пола, подошла к кафедре и сказала: — Знаешь, что я думаю, фрёкен, чертовски весело было прийти сюда и посмотреть, как тут у вас.

Но не думаю, чтоб я очень рвалась снова ходить в эту школу. А с рождественскими каникулами я как-нибудь разберусь. Слишком уж много тут всяких яблок, и ежей, и змеев, и всякой всячины! Надеюсь, фрёкен, ты не очень из-за этого огорчишься? Но тут фрёкен сказала: она, конечно, огорчилась, а больше всего из-за того, что Пиппи не хочет даже попытаться вести себя как следует.

И что ни одной девочке, которая ведет себя так, как Пиппи, не разрешают ходить в школу, даже если она очень этого захочет. Ни у кого на свете не бывает такого горестного вида, как у Пиппи, когда она огорчена. Она молча постояла, а спустя некоторое время дрожащим голосом сказала: — Понимаешь, фрёкен, когда у тебя мама — ангел, а папа — негритянский король, а ты плавала по морям всю свою жизнь, то откуда же тебе знать, как вести себя в школе среди всех этих яблок и ежей? Тогда фрёкен сказала, что она это понимает и больше не огорчается из-за Пиппи. И что Пиппи, пожалуй, сможет вернуться обратно в школу, когда станет немного старше.

И тогда Пиппи, вся сияя от радости, сказала: — Мне кажется, ты чертовски добрая, фрёкен. Пиппи вытащила из кармана маленький изящный золотой колокольчик и поставила его на кафедру. Фрёкен сказала, что не может принять от Пиппи такую дорогую вещь. Затем Пиппи вылетела на школьный двор и прыгнула на лошадь. Все дети столпились вокруг нее, чтобы погладить лошадь и увидеть, как Пиппи отправляется в путь. — К счастью, я знаю, какие бывают школы в Аргентине, — с чувством собственного превосходства сказала Пиппи и посмотрела на детей сверху вниз. Пасхальные каникулы начинаются там через три дня после окончания рождественских, а когда кончаются пасхальные, остается всего три дня до летних. Летние каникулы кончаются первого ноября, а потом, ясное дело, остается всего ничего до одиннадцатого ноября, когда снова начинаются рождественские каникулы. Но приходится с этим мириться, потому что, во всяком случае, никаких уроков все равно не задают. В Аргентине вообще строжайше запрещено учить уроки. Иногда случается, что какой-нибудь аргентинский ребенок прокрадывается тайком в шкаф и, сидя там, учит уроки. А если найдется какой-нибудь ребенок, который знает, сколько будет 7 плюс 5, то ему приходится целый день с позором стоять в углу, если он такой дурак, что проговорится об этом фрёкен. Чтение у них в школе только по пятницам, да и то лишь если найдутся какие-нибудь книги, которые можно читать. — От ближайшей карамельной фабрики проходит труба прямо в школьный двор, и оттуда целые дни так и Поздравить Заведующего Отделением С Днем Рождения выскакивают целые водопады карамелек, так что дети с трудом успевают их съесть. — Дурочка ты, она снимает детям фантики с карамелек, — сказала Пиппи.

Но не забывайте никогда, сколько яблок у Акселя, а не то с вами случится беда. Звонко смеясь, Пиппи выехала из ворот так быстро, что мелкие камешки полетели у лошади из-под копыт, а стекла в окнах школы задребезжали. ПИППИ СИДИТ НА СТОЛБИКЕ КАЛИТКИ И КАРАБКАЕТСЯ НА ДЕРЕВО. Пиппи, Томми и Анника сидели перед Виллой Вверхтормашками.

Пиппи взобралась на один из столбиков калитки, Анника на другой, а Томми — на саму калитку. Грушевое дерево, которое росло у самой калитки, опустило свои ветки так низко, что дети могли без труда срывать чудеснейшие маленькие золотисто-красные августовские груши. Они жевали один плод за другим и выплевывали грушевую кожуру и зернышки прямо на дорогу.

Вилла Вверхтормашками стояла как раз на том самом месте, где кончался городок и начинался пригород, а улица переходила в проселочную дорогу. Жители маленького городка очень любили прогуливаться в сторону Виллы Вверхтормашками, потому что там-то и находились прекраснейшие окрестности городка. И вот в то время, когда дети сидели на калитке и ели груши, на дороге, ведущей из города, показалась девочка. Увидев детей, она остановилась и спросила: — Вы не видели моего папу, он не проходил мимо? — Он среднего роста, не длинный, но и не коротышка? — Нет, такого не видели, — решительно заявила Пиппи.

Ошеломленная девочка пошла прочь, не произнеся ни слова. — Повезло ему, — сказала Пиппи и выплюнула грушевую кожуру и зернышки. Девочка торопливо зашагала по дороге, но тут Пиппи закричала: — У него ужасно длинные уши, до самых плеч? — Уж не хочешь ли ты сказать, что видела, как мимо проходил человек с такими длинными ушами?