Поздравления С Днем Рождения Учителю На Юбилей

Кинувшись в коридор, она взвизгнула от неожиданного появления Шарова: – Доброе утро, Николай Иванович! – Опаздываете на работу, Алла Васильевна… Нехорошо! – Так вы и сами ещё не на работе… – едко заметила Алла. Посмотреть хочу, как обустроился молодой учитель, – Николай Иванович уставился на Оленьку, пытающуюся быстро прожевать толстый кусок копчёной колбасы. – Ну так я побежала… – Алла оправила блузочку и бросила взгляд на юбку. Так я по центру тяжести так поддам, мимолётом достигнешь пункта назначения! – грозно посмотрел на неё Шаров, сдвинув густые брови. – Нет, я уже провожу кварцевание…– торопливо ответила Аллочка. Тут же забыв про Аллочку и войдя в состояние милого благодушия, Шаров обратился к молодой учительнице: – Дорогая… Ольга Петровна!

Конечно же, Ольга Семёновна… Так вот, я в курсе вашего вчерашнего подвига… Удивлён, впечатлён и чрезвычайно обрадован. Нечасто бледнолицые (так называл Шаров всех горожан) отличаются рвением к работе. – Ну, я ещё не лучший представитель… – иронично заметила Оленька.

– Я продолжу… – сказал Николай Иванович, повысив тон; выдержал небольшую паузу и торжественно произнёс: – Честно признаться, от вас – хрупкой и нежной на вид – я совсем не ожидал такой боевой решительности и искренной самоотверженности!

Поэтому, уважаемая Ольга Семёновна, за проявленный энтузиазм и героическую работоспособность, вы награждаетесь литровой банкой топлёного сала и двухлитровой банкой молока с личного подворья его величия! Жарища с утра несусветная, вот тебе и август, едрит твою!

– при этих словах он бережно поставил тряпичную сумку на стол и вынул из неё содержимое… – Спасибо! Очень неожиданно и вместе с тем приятно… Только я не знаю, как готовить на сале.

Николай Иванович, услышав сие, не мигая уставился на Оленьку, хотел было назвать её дурой, но вовремя одумался и ответил: – Оленька, Людмила Ильинична научит! Вы, главное, кушайте, высыпайтесь… И настраивайтесь на учебный год.

Шалопаи наши – редкие дуболомы, но исключения всё же есть… В работу втянетесь потихоньку, к детям привыкнете. Только, как бы трудно ни было, Ольга Семёновна, нас не бросайте… Вы здесь действительно нужны! Возникнут проблемы какие, всегда поможем, а потому никогда не стесняйтесь – говорите. Я человек простой, меня бояться не надо, – Шаров, довольный своей речью, погладил усы. – Николай Иванович, всё будет хорошо… – Ваша уверенность радует, Ольга Петровна! До свидания, – сказал Николай Иванович, громко кашлянул в кулак и вышел из кухни. «Чудо-человек», – подумала Оленька и посмотрела на кухонные часы.

Десять утра… После завтрака ей снова захотелось спать. Она быстро помыла посуду и направилась в свою комнату; скинув лёгкие тапочки, бухнулась на кровать, перебрала в голове всё произошедшее за утро и забылась лёгким сном. Ровно через час Оля проснулась, оглядела своё пристанище свежим взглядом и подумала, что, в принципе, жить можно везде… Заметно отдохнув, она ощутила ясную радость, и оттого вторая половина дня прошла в приятных хлопотах. Находясь в школе, Ольга Семёновна подмечала каждую малость, и всё ей казалось интересным. Вернувшись домой, Оленька – вдохновлённая и мечтательная – широко распахнула окно, и в её комнату ворвался тёплый ветер, нещадно скручивая занавески и беспокоя листы открытой книги. Она села на подоконник и в счастливой отрешённости думала о прошедшем дне.

Маленькое беспечное совершенство… И через час с небольшим в крохотный блокнот, величиной с ладошку, было записано неоконченное стихотворение: Влетела бабочка в окно. Над кипой книг и чашкой чая, По горсти брошенных конфет… И ей в безмолвном царстве книжном, Казалось, вовсе дела нет, Что я слежу за ней недвижно. Апломб… Наступило утро следующего дня… «Всё так, как и должно быть!» – сказала сама себе Оленька, глядя на своё отражение в настенном круглом зеркале.

Перекинув на грудь длинные каштановые волосы, пробежалась пальчиками по пуговкам на платье и с удовлетворением заключила, что хороша… Накинув сумочку на плечо, она уверенно шагнула в коридорную темноту, которая буквально через мгновение разразилась звоном разбитого стекла. – Оленька, – послышался вздыхающий голос за стеной, – когда выходишь из своей комнаты, включай свет в коридоре, выключатель справа от тебя.

Включив свет, Ольга Семёновна увидела на полу целое бедствие: разбитую стеклянную банку, залитый водой пол и рассыпавшийся букет ромашек. – Небось, Вася Пустоцветов веник ромашковый приволок? – Очевидно… – промямлила Оленька, разглядывая крупные ромашки. – Про щеколду не забудь Ильиничне напомнить, – назидательно произнесла Аллочка, – а то горя хапнешь!

– Прозвище такое у Коли Нечаева – Вася Пустоцветов.

Лет ему примерно – сорок… На голову немного слабоват… Не видела, по улицам всё на мотоцикле гоняет в больших зелёных очках? Как черепаха из мультика… Ума-то природа не дала, а сердце любви просит. Вот он и подкатывает то к одной, то к другой со своими ромашками. Благо они всё лето цветут, – раскатисто рассмеялась Алла, выйдя в коридор. – Нет, я про Васю, то есть Колю… – Я и говорю, щеколду прибить надо, – хихикнула Аллочка. А ты на двери напиши крупными буквами «На приём допускаются только те, кто имеет в аттестате пятёрку по русскому языку». Он за чистую монету примет и отвяжется… У него вместо аттестата – справка.

– Мысль, конечно, интересная… – призадумалась Оленька. После того как была завершена уборка, Оленька бодрой походкой направилась в школу. Подходя к ней, она увидела Людмилу Ильиничну, которая самозабвенно полола заросшую сорняками клумбу. – спросила Оленька, уверенная в том, что всезнающий завхоз непременно на вопрос этот ответит. – Да, у себя, – Ильинична оценивающе посмотрела на Оленьку и, углядев в её облике неладное, выговорила: – Волосы заплети… К мужику ведь идёшь.

– Я об этом не думала… – покраснев до состояния спелой помидорины, промямлила Оля. Холостой… На волосы-то глянет, так и разговора у вас не получится. – Потому что холостой… – протянула, окая, Людмила Ильинична.

Как бы ни было обидно услышать Оленьке от коллеги это замечание, косу она всё-таки заплела… Войдя в школу, она почувствовала резкий запах дешёвого одеколона. Тяжёлый аромат его был настолько сильным, что ей захотелось побыстрее покинуть фойе, дабы избавиться от неприятного ощущения. Направившись к кабинету директора, она услышала чьи-то быстро приближающиеся шаги.

И не успела повернуться, как кто-то сильно дёрнул её за косу… – Привет, новенькая!

– оттарабанил хулиган, продемонстрировав свою неповторимую улыбку. – с еле сдерживаемой яростью процедила Оленька, медленно поворачиваясь к обидчику. Ученик девятого класса…– сказал директор, ставший невольным свидетелем комичной сцены. – Человек он неплохой, конечно, только не в меру активный… Итак, здравствуйте! – деловито выговорила Оленька, затем, в упор посмотрев на растерявшегося озорника, произнесла: – Очень рада знакомству, Василий! – Василий, это ваш новый учитель русского языка и литературы, прошу вести себя скромнее и далее не выказывать подобной прыти, – сказал директор. Осознав весь ужас произошедшего, Василий Терпигорев без единого слова рванулся с места и выбежал из школы.

– Ну что, Ольга Семёновна, вот вы и познакомились с одним из ярчайших представителей нового поколения Чудного… – с усмешкой, не глядя на Оленьку, сказал Александр Сергеевич.

– Хороший мальчишка… – совершенно серьёзно произнесла она. И потом… Этот курьёз… – Александр Сергеевич, юности свойственна горячность… Он не знал, что я учительница.

Однако последствия этого неудобного случая могут быть самыми неожиданными. Ничего дурного точно не случится, – ответила Оленька. Я говорю это не для того, чтобы сделать вам комплимент, хотя и это тоже, – неудобно как-то получается, не могу собраться с мыслями – в общем, старшеклассники могут воспылать к вам чувствами. Будьте, пожалуйста, предельно осторожны по отношению к ним… В этом возрасте любовь сильна и безоглядна. По русскому у меня, кстати, четыре… – Ну, значит, на приём ко мне вы не попадёте… – Так… Ничего. – Ольга Семёновна, может, вы и знаток великого русского… Могучего… Но шутки у вас действительно какие-то странные, – строго проговорил Пускин. Всё на самом деле просто и до анекдотичности смешно… И тут Ольга Семёновна вкратце поведала директору о том, что с ней произошло двадцать минут Песни Поздравления Учителю С Днем Рождения От Коллег назад. Александр Сергеевич, следует отметить, оценил находчивость Аллочки и холодно заметил, что пятёрка по русскому языку однозначно была у отца Димитрия.

На что Оленька ответила готовностью его принять, коли он сам того пожелает. – Я непременно ему передам, – как-то сухо, с показным равнодушием, сказал Александр Сергеевич.

– Буду рада познакомиться… – И да, Ольга Семёновна. Не носите косу… Она вам, безусловно, идёт, но вы не выглядите учителем. Забирайте волосы в высокую причёску, так вы будете больше походить на классную даму, – произнёс Пускин в запальчивости, глядя на бледнеющее лицо Оленьки. – Я поняла вас, – упавшим голосом произнесла она, не смея взглянуть на своего начальника. Я вас не держу… В кабинете она была до позднего вечера. У учителя перед началом учебного года много забот, у учителя начинающего их ещё больше… Выйдя из школы, Ольга Семёновна, несмотря на приятную усталость, всё ещё думала об утреннем недоразумении. Гордый разум простил мальчишескую оплошность, но не смирился с мужской претенциозностью. Переступив порог общежития, Оля не без удовольствия почувствовала аромат жарившейся картошки: «Ах, да!

Оленька скинула туфли, спешно переодела платье и вошла в кухню. После минуты молчания, пристально посмотрев на Аллу, она вдруг спросила: – Ножницы есть у тебя? – Чтобы на учительницу похожа была, а не на школьницу… Надо так, понимашь? – Ну, для начала тебе надо зад здоровенный отрастить. – Алла эмоционально раскинула руки, показав размеры предполагаемой части тела. – Алла, ножницы неси, – Оленька в своей идее фикс была непреклонна. Мне-то что… При этих словах она, издав многозначительный стон-выдох, направилась в свою комнату и через минуту вышла с ножницами, которыми предстояло отсечь Оленьке её девичье богатство – косу до пояса. Жалеть ведь будешь… И на пол стали падать лёгкие струи каштановых волос. Алла прекрасно понимала, что случившийся апломб в Оленькином поведении – это не что иное, как противостояние… Но чему? Нельзя сказать, что Ольга Семёновна была девушкой глупой, всё, что она делала, было чётко обдуманным… И сейчас она полностью отдавала отчёт своим действиям, хотя со стороны всё это казалось необъяснимо странным. В шесть часов утра Ольга Семёновна проснулась от странных звуков, доносившихся из шифоньера.

Писк и громкое кошачье мурчание говорили о том, что в глубине деревянного гиганта ночью окотилась Солярка. Оля спрыгнула с кровати, распахнула дверцы шифоньера и увидела новоиспечённую мамашу с тремя котятами дымчатого окраса. Кошка умильно посмотрела на Оленьку и зажмурила глаза. Оленька кинула взгляд на кошачье семейство, улыбнулась и сказала: – Беру над вами шефство! Радостная от этой мысли, она снова упала на кровать и провела ещё час в томительном полусне. Ровно в семь Аллочка врубила на полную мощь радио, отчего все обитатели соседней комнаты в ужасе встрепенулись. Не ожидавшая такого звукового пассажа Оленька кинулась в коридор, но вспомнив вчерашние ромашки, предусмотрительно щёлкнула выключателем.